Шотландский писатель и поэт Роберт СТИВЕНСОН (13.11.1850—1894) — автор приключенческих произведений: «Остров сокровищ»,

Успех книг Р. Стивенсона объясняется увлекательностью затронутых в них тем: пиратские приключения в "Острове сокровищ", 1883, фантастика ужасов в "Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда", 1886, детская восторженность в "Детском цветнике стихов", 1885, патриотизм в "Вересковом меде". Следует отметить стремительный рисунок характера Джона Сильвера, плотность слога в Докторе Джекиле и мистере Хайде, блестки иронии в "Детском цветнике стихов", свидетельствующие о разносторонности его таланта.
Чтобы проникнуть в мир произведений Стивенсона – "Похищенный",1886 и "Катриона",1893, "Владетель Баллантрэ" ,1889), "Веселые Молодцы", 1882", "Окаянная Дженет", 1881 (жемчужины в жанре рассказов о привидениях), "Черная стрела", 1883, "Клуб самоубийц", 1878 – читателю потребуется знакомство с языком и историей Шотландии. "Берег Фалеза" – один из лучших рассказов, когда-либо написанных о Южных морях, и чрезвычайно занимательны островные фантазии "Сатанинская бутылка", 1891 и "Остров голосов" 1893. Считают, что "Уир Гермистон", 1896 мог бы стать одним из великих романов XIX в., но Стивенсон успел закончить лишь треть книги.

Рождество в море

Снасти обледенели, на палубах сущий каток,
Шкоты впиваются в руки, ветер сбивает с ног -
С ночи норд-вест поднялся и нас под утро загнал
В залив, где кипят буруны между клыками скал.

Бешеный рёв прибоя донёсся до нас из тьмы,
Но только с рассветом мы поняли, в какой передряге мы.
"Свистать всех наверх!" По палубе мотало нас взад-вперёд,
Но мы поставили топсель и стали искать проход.

Весь день мы тянули шкоты и шли на Северный мыс,
Весь день мы меняли галсы и к Южному вспять неслись.
Весь день мы зазря ладони рвали о мёрзлую снасть,
Чтоб не угробить судно да и самим не пропасть.

Мы избегали Южного, где волны ревут меж скал,
И с каждым манёвром Северный рывком перед нами вставал.
Мы видели камни и домики, и взвившийся ввысь прибой,
И пограничного стражника на крыльце с подзорной трубой.

Белей океанской пены крыши мороз белил,
Жарко сияли окна, дым из печей валил,
Доброе красное пламя трещало по всем очагам,
Мы слышали запах обеда, или это казалось нам.

На колокольне радостно гудели колокола -
В церковке нашей служба рождественская была.
Я должен открыть вам, что беды напали на нас с Рождеством
И что дом за домиком стражника был мой отеческий дом.

Я видел родную столовую, где тихий шёл разговор,
Блики огня золотили старый знакомый фарфор;
Я видел старенькой мамы серебряные очки
И такие же точно серебряные отца седые виски.

Я знаю, о чём толкуют родители по вечерам, -
О тени дома, о сыне, скитающемся по морям.
Какими простыми и верными казались мне их слова,
Мне, выбиравшему шкоты в светлый день Рождества!

Вспыхнул маяк на мысе, пронзив вечерний туман.
"Отдать все рифы на брамселе!" - скомандовал капитан.
Первый помощник воскликнул: "Но корабль не выдержит, нет!"
"Возможно. А может, и выдержит", - был спокойный ответ.

И вот корабль накренился, и, словно всё оценив,
Он точно пошёл по ветру в узкий бурный пролив.
День штормовой кончался на склонах зимней земли;
Мы вырвались из залива и под маяком прошли.

И когда на открытое море нацелился нос корабля,
Все облегчённо вздохнули, все, - но только не я.
Я думал в чёрном порыве раскаянья и тоски,
Что удаляюсь от дома, где стареют мои старики.

Бродяга

Вот как жить хотел бы я,
Нужно мне немного:
Свод небес, да шум ручья,
Да еще дорога.
Спать на листьях, есть и пить,
Хлеб макая в реки, -
Вот какою жизнью жить
Я хочу вовеки.

Смерть когда нибудь придет,
А пока живется -
Пусть кругом земля цветет,
Пусть дорога вьется!
Дружба - прочь, любовь - долой,
Нужно мне немного:
Небеса над головой,
А внизу дорога.

Холод осени жесток,
Но, не унывая,
Вижу: чистит коготок
Птичка голубая.
Как я первый снег люблю
И костер на камне!
Осень я не уступлю,
И зима нужна мне.